Дни. 

Когда так хочется копаться в себе, загребать пальцами, высверливать дыры, царапать ногтями, раскладывать по полочкам, ломать эти полочки, кидать все на пол, кричать, колотить босыми ступнями по деревянному полу внутреннего мира, сжигать себя изнутри, проверять способность чувств к регенерации. Твоя внутренняя комната то кажется слишком огромной, то ее стены давят со всех сторон, ты не чувствуешь себя комфортно с самим собой. Чувствуешь себя припаянным и летящим одновременно. Кричишь и молчишь. Смеешься и проглатываешь всхлип. Видят ли эти люди как ты внутри кричишь? Видят ли как ты внутри хохочешь?

У вас такие тонкие пальцы. Такие почти аристократические. Удобно ими наверное кусочки души поддевать? И самые маленькие ранки до дыр разрывать? 

У вас в душе океаны. А кто в них ныряет в эти океаны? Если даже в моря никто не ныряет? Если люди бояться даже озер? И вы высушиваете себя, доводите до ручейка, такого веселого, такого звенящего, такого ... мелкого.

 Вы все такие задумчивые. Как будто у вас под кожей звезды, под черепом волшебные тайны, а по венам течет эликсир жизни. Вы все так в окошко смотрите, как будто не мусорку видите, а волшебные замки. А потом ловишь ваш взгляд и тоже видишь этих замков башенки. 

У вас у всех столько мыслей. Хоть в мешок собирай, да над Житомиром развеивай. У вас у всех столько слов на уме, столько стихов, песен, идей. Но что же вы все в себе? Что же не выпускаете? И правда. Не нужны они никому. А над Житомиром лучше рутину развеивать, из ваших сгоревших надежд собранную. 

И книги на ваших внутренних полках, а не сплетни и не презрение. А свобода все равно где-то внутри задыхается. И слов настоящих все меньше, а фраз полных смысла совсем нет.